Блаженнейший Святослав: «Восстановление евхаристического общения между Римом и Константинополем не является утопией»

После создания автокефальной Православной Церкви Украины и отмены Константинополем юрисдикции РПЦ над украинским епископатом Украинская Греко-Католическая Церковь стала второй по величине и влиянию христианской конфессией в Украине. По разным подсчётам, к УГКЦ относят себя около 6 млн верующих.

Украинская Греко-Католическая Церковь находится в общении с Римом, но сохраняет византийскую литургическую традицию. Это создаёт для неё уникальную возможность для ведения экуменического диалога между католиками и православными, которые активно ищут пути к преодолению раскола, возникшего в 1054 году и частично преодолённого в 1965 году – после отмены взаимных анафем. Конечная цель этого диалога – полное евхаристическое единство в единой Церкви Христовой. То есть противоположное тому, что сделала РПЦ, которая 15 октября 2018 года разорвала евхаристическое общение с Матерью-Церковью – Вселенским патриархатом.

Главу и Отца УГКЦ, Верховного Архиепископа Киево-Галицкого, митрополита Киевского – Блаженнейшего Святослава и Предстоятеля ПЦУ, Митрополита Киевского и всея Украины – Блаженнейшего Епифания объединяет то, что они оба возглавили Церкви в достаточно молодом возрасте. И тот, и другой стоят на государственных позициях, резко осуждают агрессию России и открыты для широкого православно-католического диалога. Такая общность позиций и взглядов создаёт оптимистичные перспективы для единения украинских христиан. Блаженнейший Святослав даже верит, что в будущем в Украине может появиться патриархат объединённой Киевской Церкви.

В то же время в эксклюзивном интервью интернет-изданию «Главком» Глава УГКЦ Святослав предостерёг вновь Автокефальную Православную Церковь Украины от рисков превратиться в инструмент политических баталий и соблазнов отождествить себя с государственным аппаратом. Ведь политическое вмешательство, как показывает исторический опыт, чаще всего приводит лишь к разделениям и конфликтам в религиозной среде.

 

«Православная Церковь имеет другую парадигму отношений между церковью и государством, чем это существует в католическом мире»

 

– Ваше Блаженство, каковы ваши прогнозы на 2019 год, учитывая два важных политических события – президентские и парламентские выборы, которые могут вызвать кардинальные изменения в жизни страны?

– Думаю, что сегодня, в нынешних реалиях, прогнозировать что-либо очень опасно. Хотя мы уже можем видеть, что будут определённые вызовы. Эти выборы станут не только тестом на зрелость политиков и кандидатов, но и непростым экзаменом на демократическую зрелость самих избирателей. Так как от качества проведённого выбора обществом зависит и качество избранных нами политиков.

Сегодня церковь является де-факто едва ли не единственной институцией, которая чисто и беспристрастно должна защищать истинную демократию. Украина как демократическое государство только рождается, только переживает процесс своего становления. На самом деле лишь после 2014 года начался процесс формирования настоящей украинской суверенности. И это всё – заслуга нашего гражданского общества.

Другие вызовы, которые стоят перед Украиной, – это тест на зрелость нашего церковного бытия. Сегодня действительно происходят интересные исторические процессы в украинском православии, которое фактически представляет религиозное большинство в Украине. Насколько православные иерархи будут способны взять на себя ответственность за судьбу не только своей церкви, но и украинского народа, – от этого тоже будет зависеть и будущность.

Кроме того, сейчас многие опасаются, что Православная Церковь может стать инструментом в политических баталиях.

– Что нужно сделать, чтобы она не превратилась в такой инструмент?

– Церковь должна оставаться церковью. А государственные институты, политики должны ей это позволить. То есть политикам нужно избавиться от искушения инструментализации церкви в своих интересах.

– Вы наблюдали за процессом получения автокефалии Православной церковью Украины. Насколько был политизированным этот процесс или всё-таки содействие властей было в пределах допустимого? Ведь можно услышать критику, что получение Томоса является предвыборным проектом Петра Порошенко. Могла бы ПЦУ без помощи власти получить автокефалию?

– Здесь трудно различить одно от другого. Мы видели определённое вмешательство власти, в частности президента, в вопрос признания автокефалии украинского православия. Насколько такое вмешательство легитимно? На этот вопрос должна ответить сама православная церковь. Потому что в тексте Томоса об автокефалии патриарх Варфоломей напоминает о том, что президенты, представители Украинского государства на протяжении нескольких десятилетий, с тех как пор Украина стала политически независимой, просили об автокефалии украинского православия. То есть действующий президент только продолжает эту линию.

И мы видели 5 января в храме святого Георгия, в Константинополе, бывшего президента Виктора Ющенко, который тоже комментировал, почему при нем этого события не произошло.

Поэтому такое влияние по-разному можно оценивать. Но ответить на вопрос, насколько легитимно это произошло, должна сама православная церковь, у которой другая парадигма отношений с государством, чем это существует в католическом мире.

Есть, конечно, ещё и политическая составляющая. Ведь это событие действительно задело глубокие струны украинского общества. Сама общественность отметила факт Объединительного собора 15 декабря как важнейшее знаковое событие прошлого года. Это говорит о том, что его важность признают не только православные, но и христиане других конфессий. Бесспорно, что на таком популярном событии каждый политик, выстраивая свою пиар-кампанию, будет искать свою выгоду. Но я надеюсь, что наши православные братья достаточно зрелые, чтобы не дать себя использовать в качестве политических агитаторов на предстоящих выборах. Иначе это дискредитирует моральный авторитет церкви.

 

«Мы будем сотрудничать с новым президентом, кто бы им ни был»

 

– О чём вы общались с президентом Порошенко, когда 15 июля он прилетал к вам на богомолье в Зарваницу? Просил ли он поддержать автокефалию?

– Наше общение было публичным, его видела вся Украина. Я пытался очертить парадигму наших взаимоотношений. Согласно социальному учению католической церкви, Церковь сохраняет партнёрские отношения с государственной властью. Мы стараемся конструктивно сотрудничать на благо Украинского государства и украинского народа. Но в то же время стремимся сохранять надлежащую свободу от инструментализации. И поэтому я сказал, что поддерживаю автокефалию, поскольку эти процессы важны для государственного суверенитета, они важны для наших православных братьев, и мы их оцениваем их положительно.

Но, несмотря на то, что православные церкви в большинстве в Украине, мы надеемся на ровное и одинаковое отношение власти ко всем конфессиям, то есть ни одна из церквей не получит статуса квазигосударственной. И что права и свободы греко-католической церкви, в частности, будут соответствующим образом почитаемы. Президент дал этому публичное заверение.

То есть парадигма общения была чёткой и понятной. Мы Церковь, которая всегда на протяжении своей истории была государственносозидательной, государственнической, поддерживала национально-освободительное движение народа. Но УГКЦ никогда не была инструментом политической борьбы и винтиком государственной машины, как это происходило, скажем, с другими поместными церквями в других странах.

– УГКЦ могла бы поддержать ещё один Майдан?

– Смотря что это будет за Майдан. Потому что не любую манифестацию, не всякий протест можно назвать Майданом. Мы видели уже много имитаций «майдана». Конечно, народ имеет право проявлять своё несогласие. Однако такого типа действия тоже должны быть подчинены определённым нравственным критериям оценки.

– Если на президентских выборах победит Юлия Тимошенко, какой будет позиция греко-католической церкви?

– Мы будем сотрудничать с новым президентом, кто бы им ни был. Хотя бы потому, что уважаем выбор украинского народа. К тому же, президентство является определённым служением, которое необходимо совершать. Посмотрим, как сложатся обстоятельства. Но я думаю, что украинский народ сегодня достаточно умный, что он будет выбирать тех, кто отстаивает государственный суверенитет. В частности, поддержит тех, кто чётко и ясно задекларировал курс развития общества на построение развитой европейской страны.

 

«Папа Иоанн Павел II когда-то назвал Украину« лабораторией экуменизма»

 

– Ваше Блаженство, вы могли бы растолковать ваше послание от 18 декабря, в котором УГКЦ протянула руку ПЦУ и предложила в будущем создать единый Киевский патриархат? Сразу появилось немало противоречивых комментариев, преимущественно в российских СМИ, что якобы это уход греко-католиков от католицизма и попытка создать в Украине ещё одну конфессию, которая выйдет за юрисдикционные границы и Константинополя, и Рима.

– Спасибо, что вы первые пришли спросить меня об этом. Здесь нужно различать два понятия: единение и объединение. Эту нашу позицию я пытался задекларировать ещё во время торжеств по случаю 1030-летия крещения Руси-Украины.

Объединение – это то, что сегодня произошло в лоне украинского православия, когда была создана новая структура с поместным статусом. Зато когда речь идёт о «протянутойю руке», мы говорим о единении. То есть, оставаясь собой, мы можем и должны сотрудничать – во имя добра украинского народа, во имя правды, во имя поисков вселенского единения с христианами, которое мы называем экуменическим движением. В начале мы ищем пути к восстановлению единства в пределах ныне разделённой Киевской церкви, которая когда-то родилась в крещальных водах Днепра. Это вполне в контексте современного вселенского движения по восстановлению единства всей Христовой церкви, сближению православия и католической церкви. УГКЦ является участником такого диалога. Кстати, Московский патриархат полностью вышел из этого движения.

– Это произошло 15 октября, после разрыва евхаристического общения с Константинопольской церковью?

– Да. На заседании Священного синода РПЦ было задекларировано, что они не будут участвовать в одной институции, в одном межправославном мероприятии, где представители Вселенского патриархата председательствуют или являются сопредседателем.

– Насколько реальна возможность объединения христианства?

– Экуменическое движение вселенского масштаба сегодня стало фактом. Его уже нельзя остановить. Вот почему очень важно, чтобы наша церковь-сестра, новорождённая Автокефальная православная церковь Украины, присоединилась к нему. Чтобы она не была закрыта только на себе. А этот поиск вселенского единства между католической и православной церквями очень динамичный в Украине. Недаром святой Иоанн Павел II когда-то назвал Украину «лабораторией экуменизма».

Так вот, именно в таком смысле мы сегодня хотим сотрудничать с Православной Церковью Украины. Мы даже уже договорились с Блаженнейшим Епифанием о том, что нужно разработать некую «дорожную карту»: на каких участках нашего церковного бытия, будучи всё же различными конфессиями, мы действительно могли бы делать вместе много разных дел.

– А что означает создание единого Киевского патриархата?

– Каждая поместная Церковь в своём развитии стремится к патриархату. И Автокефальная православная церковь Украины, которая является Церковью митрополичьего статуса, очевидно, будет развиваться в патриаршее достоинство.

Я говорил, что в начале XVII века существовали определённые идеи, которые взрастили тогдашние предстоятели двух церквей: с нашей стороны – Иосиф Велямин Рутский, а с православной – славный Киевский святитель Пётр Могила. Говорилось именно о том, чтобы мы не строили два разных патриархата, а стремились к созданию единого Киевского Патриархата, который должен быть признан и Римской Апостольской столицей, и Константинополем. Мы понимаем, что такого типа объединение станет возможным тогда, когда действительно экуменический процесс на вселенском уровне увенчается восстановлением евхаристического общения между Римом и Константинополем. Это не утопия, как некоторые называют. Это цель экуменического движения. Это выполнение заповеди Христа, где «все едино будут».

Мы видим, что этот вселенский поиск единства важен для Украины, для украинского контекста. Мы знаем, что материнская Киевская церковь, которая является корнями и украинского православия и греко-католической церкви, болезненно реагировала на разрыв между Римом и Константинополем. Долгие годы предстоятели, епископат, монашество, верные Киевской церкви считали это локальным конфликтом, ссорой между латинянами и греками. Но позже этот разрыв разорвал и нутро Киевской церкви.

И именно поэтому сегодня нужно приложить все усилия, чтобы не только преодолеть разделение внутри украинского православия, но и серьезно богословствовать, молиться, работать для того, чтобы восстановить первоначальное единство Киевской церкви в ее православной и католической ветвях. И как раз УГКЦ несёт мистическую церковную память неразделённого христианства первого тысячелетия. Хотя сегодня мы живём в полном общении с преемником апостола Петра, нашей Церковью-Матерью мы считаем церковь древнего Константинополя.

 

«Перекрещивать католиков в православных или наоборот – сегодня полный анахронизм»

 

– Что мешает сейчас восстановить евхаристическое единство между православной и католической церквами?

– Видите, когда говорится о неких препятствиях, то они, прежде всего, догматического характера, на уровне определённого экклезиологического учения, то есть учения о церкви и её внутренней организации. Но сегодня идёт поиск путей единения на основе изучения парадигмы отношения между приматом Римского Папы и церковной синодальностью. Это подобно тому, как копать туннель с двух сторон, ожидая, когда эти две «бригады» между собой встретятся.

К тому же, мы видим, что в православном мире существует определённая фрагментация, и сейчас происходят поиски его сплочения. И Всеправославный собор на Крите в 2016 году как раз и был таким заново найдённым инструментом. То есть чувствовалось, что православные церкви требуют какого-то вселенского авторитета или вселенского механизма единства, для того чтобы ответить на вызовы современности.

С римской стороны сегодня идёт разговор о развитии синодальности и так называемой здоровой децентрализации, которую провозгласил Папа Франциск. И последнее заседание смешанной богословской православно-католической комиссии было посвящено именно этой теме – синодальности церкви и первенства Папы. То есть, каким образом согласовать, с одной стороны, поместность каждой церкви, а с другой – принять, что преемник апостола Петра – Папа Римский – несёт определенную миссию, что он служитель христианского единства, его сердцевина и высокий церковный арбитр.

То есть таково движение навстречу друг другу.

– Как часто встречаются Папа Франциск и Константинопольский патриарх Варфоломей?

– Довольно часто. Только за последний год было две таких встречи.

– А может случиться так, что УГКЦ и ПЦУ самостоятельно, на локальном уровне, восстановят евхаристическое единство?

– Сегодня мы не видим таких возможностей. Очевидно, что именно локальный поиск общности является катализатором поиска вселенского единения. В то же время при достижении вселенского понимания его нужно будет ввести на местном уровне. Например, в контексте экуменического диалога состоялось взаимное признание таинств между православной и католической церквями. То есть перекрещивать католиков в православных или наоборот – сегодня полный анахронизм. Так вот, есть определённые достигнутые плоды на пути друг к другу, но они не всегда воспринимаются на локальном уровне.

Поэтому мы будем работать в данном направлении. Создание ПЦУ является ветром надежды на то, что мы переходим в новые обстоятельства и будут созданы новые возможности для диалога и конкретного сотрудничества ради единения в действии.

 

«Церковь Константинополя теперь уже не будет где-то за Чёрным морем»

 

– Появление ставропигии Константинопольской Церкви в Киеве будет способствовать экуменическому диалогу?

– Положительным является то, что такая ставропигия существует. Церковь Константинополя теперь уже не будет где-то за Чёрным морем, а станет нашим соседом. Такого типа контакты могут быть оживлёнными, более живыми и эффективными.

У нас много совместных проектов. Я лично встречался несколько раз с Его Всесвятейшеством патриархом Варфоломеем, и мы говорили даже о возможности восстановления неких богословских групп, богословских исследовательских инициатив, которые действовали в диаспоре ещё до распада Советского Союза. Я имею в виду так называемую студийную группу Киевской церкви, которая тогда существовала между нашими богословами и иерархами в США и Канаде из украинских православных церквей, которые сейчас находятся под омофором Вселенского патриархата.

– Прогнозируете ли Вы ухудшение отношений РПЦ с УГКЦ, учитывая распространённые заявления московских пропагандистов, что якобы украинская автокефалия – это дело рук греко-католиков?

– Наша позиция к РПЦ не изменилась. Мы открыты для общения со всеми, кто желает конструктивно и правдиво с нами говорить. Мой предшественник – глава Церкви кардинал Мирослав-Иван Любачивский даже когда-то предложил Московскому патриархату перевернуть страницу печально известного Львовского псевдособора 1946 года, когда советская власть пыталась ликвидировать УГКЦ.

Однако приведу такой пример. В прошлом году одним из наших важнейших культурных и духовных событий была презентация факсимильного издания Галицкого Евангелия 1144 года – едва ли не первого тетраевангелия, старейшего рукописного памятника киевского христианства, сохранённого до наших дней. Этот шедевр был создан в Галиче, в тогдашнем Галицко-Волынском княжестве, что располагалось на территории нынешней Западной Украины. Написано Евангелие в 1144 году, то есть ещё до основания Москвы. Очевидно, что такая достопримечательность показывает, кто мы, откуда наши корни. В своё время она была закрыта за семью печатями в Москве. Мы прибегли ко всему возможному, чтобы сделать Евангели доступным для широкой общественности, для изучения и понимания этого киево-галицкого вектора Киевского христианства, потому что именно эта ось сформировала идентичность украинской нации.

И когда мы представили это Евангелие, я хотел подарить его копию всем церквям, которые, как мы считаем, являются наследниками традиции Киевской церкви. Я посетил патриарха Филарета, который очень хорошо меня принял, о чём я с благодарностью сегодня вспоминаю. Я посетил митрополита Макария, предстоятеля УАПЦ. И копию этого Евангелия я хотел подарить Его Блаженству Онуфрию. Кстати, об этом мы говорили с ним лично, когда вместе молились за Украину в Святой Софии в День Независимости, 24 августа. Но, к сожалению, меня не приняли. То есть я не смог вручить подарок.

Поэтому наша протянутая рука зависла в воздухе. Но мы всё равно открыты к диалогу со всеми, чтобы говорить не о том, что нас разъединяет, а искать то, что нас объединяет.

– Из Константинополя прозвучали заявления о том, что после формирования ПЦУ Московский патриархат потерял на территории Украины каноничность. Как теперь ваша Церковь будет относиться к епископату Русской Церкви в Украине?

– Мы, как католическая Церковь, не чувствуем себя компетентными указывать, кто является каноническим, а кто неканоническим в православном мире. Мы надеемся, что православные братья сумеют в этом разобраться. Мы же стремимся сохранять симметричные отношения со всеми и не хотим обрывать даже маленькие ниточки того человеческого общения, которые между нами существуют в разных направлениях. То есть мы постараемся, согласно словам апостола Павла, насколько это возможно, со всеми жить в мире. Мы также надеемся, что разрыв евхаристического общения между Москвой и Константинополем является временным, что он будет преодолён и не нанесет вреда вселенскому православию.

– Однако от некоторых других, кроме РПЦ, поместных Церквей, звучат заявления, что они не признают украинской автокефалии.

– Мы надеемся, что и это временно. На это надеются его Святейшество патриарх Варфоломей и Блаженнейший Епифаний. Ибо церковь Христова призвана быть царством единства всего человеческого рода. И там, где нет этого единства, где оно нарушается – там проявляется грех человека. Именно человеческая греховность приводит к церковным расколам и ранит церковное тело. Мы болеем за наших православных братьев, независимо от юрисдикции.

– Но каким будет ваше отношение к митрополиту Онуфрию, который, в соответствии с решениями Священного Синода Вселенского патриархата, потерял право на титул Митрополита Киевского?

– Посмотрим, как будет происходить эволюция всех отношений в православном мире.

 

«Папа Франциск действительно болеет за Украину как жертву несправедливой агрессии»

 

– Почему Ватикан довольно сдержанно комментировал ситуацию по становлению ПЦУ?

– Святейший Престол не может комментировать внутренние события православного мира. По моему мнению, со стороны Римской апостольской столицы это было бы превышением компетенции. Могу лишь заверить, что Святейший Отец хочет, чтобы вселенское движение к объединению церквей шло вперёд. Его желание – действительно подать руку каждому и обнять каждого. И очевидно, что болезненно воспринимается то, что вызывает дополнительные раны. Поэтому Святейший Престол очень взвешенно комментирует эти события. Надеемся, что православные сами достигнут консенсуса. И тогда это станет фундаментом для формирования надлежащего отношения Католической Церкви к православной ситуации.

– При каких условиях возможна встреча между Святейшим Папой Франциском и Блаженнейшим митрополитом Епифанием?

– Честно говоря, не знаю. Но могу утверждать, что Святейший Папа Франциск питает очень глубокое уважение к Его Святейшеству патриарху Варфоломею.

– Мог бы Киев стать площадкой для экуменического диалога, местом проведения Всехристианского форума с участием Папы Франциска и патриарха Варфоломея?

– Если я не ошибаюсь, апостольский нунций однажды сказал, что Святейший Отец приедет в Украину, если это послужит единству и консолидации украинского народа. Я думаю, что мы сами должны создать необходимые условия и обстоятельства, для того чтобы Киев превратился не просто в площадку диалога, а в мощный центр мирового христианства. Тогда сюда все будут приезжать.

– Вы часто общаетесь со Святейшим Отцом об Украине? А может, готовите ему отчёты?

– Святейший Отец лично, а также благодаря различным механизмам дипломатического присутствия Святого Престола внимательно следит за ситуацией в Украине. Я очень часто с ним встречаюсь. Последние наши встречи проходили в октябре на заседании Папского синода. Святейший Отец папа Франциск действительно болеет за нас, особенно когда речь идёт об Украине как жертве несправедливой агрессии. Кстати, он так по-отечески, по-христиански помолился за Украину во время Рождественских богослужений в Риме. В частности, напомнил о нас в своём рождественском поздравлении Urbi et orbi, где он говорил всегда «любимая Украина», «многострадального Украина», так ожидает мира, который запаздывает.

Поэтому при каждой встрече ни о чём другом не говорим, как только о той Церкви, о народе, который я представляю.

 

«Религиозный мир – это большое сокровище, которое удалось сохранить на протяжении всех лет войны»

 

– Как Вы думаете, ожидает ли Украину новая война за храмы, как это было в 90-е годы прошлого века?

– Я бы очень этого не хотел. И я вижу, что, кроме врагов Украины, никто в этом не заинтересован. От этого предостерегали Его Святейшество патриарх Варфоломей, президент, председатель Верховной Рады, Его Блаженство митрополит Епифаний. Посмотрим, будут ли услышаны эти предостережения и призывы. Все понимают, что религиозный мир – большое сокровище, которое удалось сохранить церквям и религиозным организациям Украины на протяжении всех лет войны. Это вопрос национальной безопасности, стабильности нашего государства. Хотя было очень много попыток этот религиозный мир украсть.

– Владеете ли вы информацией о греко-католических приходах, которые могут перейти под юрисдикцию ПЦУ?

– Пока признаков переходов греко-католиков в ПЦУ мы не видим. И тенденций не отмечаем. Наши люди обращаются за разъяснениями к своим священникам, их интересует этот вопрос. Мы объясняем им, как строить наши отношения с православными братьями. Но чтобы кто-то менял своё церковное тождество и оставлял нашу церковь – этого не видим. Мы очень хорошо помним мучеников и исповедников нашей церкви коммунистических времен, которые отдали свою жизнь ради того, чтобы засвидетельствовать единство с преемником апостола Петра наших дней – Папой Римским. Это единство является неотъемлемой составляющей нашей идентичности. Ведь полнота киевской христианской традиции абсолютно сохранена и расцветает в лоне нашей Церкви.

– После прочтения вашей книги «Диалог лечит раны» сложилось впечатление, что у греко-католиков возникает больше имущественных конфликтов не с православными, а с римо-католиками, в частности, за храмы во Львове. Как эта ситуация решается?

– У нас нет конфликтов с Римско-католической церковью. Есть определённые имущественные споры относительно вопросов реституции церковного имущества, которое де-факто исторически является собственностью РКЦ, но позже было национализировано. И когда в 1990-е годы на Западной Украине происходила война за храмы между греко-католиками и православными, чтобы эти конфликты утолить, местные власти передавала греко-католикам, православным, протестантам бывшие римско-католические святыни.

В Украине до сих пор нет закона о реституции церковного имущества, все эти вопросы решаются на уровне местных органов власти...

Да. Если тот или иной храм был передан греко-католической общине, потому что римско-католической тогда ещё не существовало, а позже она появилась, то сегодня мы должны уважать их пастырские нужды. Поэтому стараемся спокойно и конструктивно решать такие споры.

Но большинство храмов не является собственностью епископских консисторий или епархий. Это имущество общины, которая выступает собственником и субъектом права. И поэтому здесь нужна добрая воля верующих. И если на уровне епископатов у нас есть общность взглядов на решение таких проблем, то на уровне общин существует полемика, потому что ещё большое количество людей имеет исторические раны, как, например, переселенцы акции «Висла». Поэтому такие споры значительно успешнее решались, если бы польско-украинские отношения могли улучшиться.

 

«Митрополит Андрей Шептицкий сих пор остается "Великим Неизвестным" для украинского народа»

 

– Почему так затянулся процесс беатификации католической церковью митрополита Андрея Шептицкого? По одной из версий, этому препятствуют польские католики.

– Митрополит Андрей – это великан духа и пера. Это фигура, которая вышла за рамки своего исторического времени, которая была опасной для всех захватчиков, что посягали на территорию Украины. В частности, для русской – царской и сталинской – пропаганды. Так же неоднозначно его оценивает польская историография.

Поэтому процесс беатификации предусматривает несколько этапов. С одной стороны, нужно было дать ответ на все вопросы, которые ставит история: собрать и изучить архивы, все произведения митрополита Андрея, его письма, обращения, пастырские послания. Нужно было изучить все те упреки и предостережения, которые высказывались различными сторонами по его имени. Вот поэтому этот процесс был таким длительным и громоздким. Но он уже завершён. Состоялось специальное заседание, на котором Святейший Отец Папа Франциск издал декрет о героических добродетелях митрополита Андрея Шептицкого. Он даже имеет теперь другой титул: в декрете назывался Слуга Божий, а теперь – Праведный.

Для того чтобы он был провозглашён Блаженным, сейчас исследуется чудо, что произошло по молитвам и особому действию заступничества Андрея Шептицкого.

– Будет ли в Украине издана академическая биография Митрополита Андрея?

– Историк Лилияна Гентош уже издала фундаментальный труд, охватывающий деятельность Митрополита Андрея Шептицкого с 1923 по 1939 год. Не хватает нам научного исследования его жизни до конца Первой мировой войны, в частности, периода его монашества, пребывания на должностях епископа Станиславского и Галицкого митрополита во Львове.

Это непростая работа, потому что митрополит Андрей является фигурой мирового масштаба. Каждый, кто на научном уровне начинает изучать его жизнеописание, видит, что это море уникальной информации. Я бы даже сказал, что сегодня Митрополит Андрей Шептицкий остается «Великим Неизвестным» среди украинского народа. И наша святая обязанность – сделать его известным.

 

Ярослав Коцюба, для «Главкома»