Отец-номинант Степан Сус: «Современный епископ должен быть человечным»

В минувшую пятницу, 15 ноября 2019 года, стало известно, что настоятель гарнизонного храма Святых апостолов Петра и Павла о. Степан Сус назначен епископом Курии Верховного Архиепископа Украинской Греко-Католической Церкви. Священник, которому в октябре исполнилось 38 лет, станет самым молодым католическим епископом в мире.

– Вы уже чувствуете себя владыкой? Какие ощущения?

– Есть некоторый подъём, потому что понимаешь, что имеешь новую задачу, а с другой стороны – это период турбулентности, с новыми вызовами. В семинарии не учат, как быть епископом, а только – священником, что естественно. Поэтому где-то трудно представить себя епископом. Может, когда начнется примерка риз, то войду в этот процесс. Потому что сейчас я немного в стрессовом состоянии и стараюсь это упорядочить, чтобы хорошо и правильно использовать свои усилия. Первое, что я говорил, когда услышал о решении Синода и Святейшего Отца, – что я молод. Есть много старших и более опытных священников. Но теперь ежедневно всё больше приближаюсь к этому событию.

– Когда вы получили предложение епископской хиротонии, то могли отказаться. Почему вы его приняли?

– Конечно, каждого спрашивают, «да» или «нет». Но я подумал, что и за наше «нет» Бог спросит. Почему ты сказал «нет»? Я часть Церкви. Если бы «нет» сказали Шептицкий, Слипой, Гузар, то не знаем, была бы ли у нас Церковь. Мы также сообщество мучеников, которое не подписало измены и таким образом отдало свою жизнь и сказало Богу «да». Я не знаю, что меня дальше ждёт, но доверяю Богу и готов служить Ему и людям.

– Вы во Львове известны как синкел военного капелланства и настоятель гарнизонного храма. У вас есть на кого оставить это направление?

– Прежде всего, я рад, что наша система построена, что каждый из нас отвечает за определённое направление. Даже когда я отсутствовал, то капеланство активно развивалось. Храм – это сообщество людей, где каждый имеет свои обязанности. Я не старался всё привязать к себе, а пытался разделять полномочия. Поэтому каждый капеллан имеет свой участок – и пустоты не будет и потерь не будет, а темп жизни Гарнизонного храма ещё увеличится. Главная наша миссия – это служить для военных и их семей. Поэтому с этим всем справятся без проблем.

– Какой, по вашему мнению, современный епископ?

– Он, прежде всего, должен быть человечным, и это черта, которая должна быть характерной для всех. Всё начинается с простого, с человеческих отношений. Конечно, епископ не может быть идеальным, потому что он человек, но каждый из нас призван строить отношения. Время ставит определённые вызовы и дискурс тоже должен меняться. Я надеюсь, что наша Церковь в таком многообразии выполняет миссию учить быть человечными, потому что кто человечен, тот любит Бога и умеет эту жизнь прожить.

– Каким путем Бог вёл вас к священству?

– В храме своего детства я видел пример хорошего священника. Он заходил в святилище каждый раз в чистой обуви. Это такая старая школа воспитания. Это был о. Мирон Подгорный. И он для меня стал неким примером священства. Впоследствии я начал прислуживать нашему священнику. Потом я видел пример других священников, которые были призваны Богом к служению в последние годы подпольной Церкви. Большое влияние на меня имел и мой дед, который уже скончался. Но моя бабушка, Антонина Сус, ещё жива, ей 94 года. И я читал много о митрополите Андрее Шептицком, он был для меня примером. Я и маме говорил, что хочу быть на него похожим. В 90-х годах эти журналы духовного содержания и подобные книги были совершенно новыми для нас, открытием. Но это стало толчком для меня, чтобы идти и следовать за этими людьми. Затем я поступил в Бучачский лицей, где учился с 1996 года. Я закончил этот Коллегиум – мы были первым его выпуском, затем поступил во Львовскую духовную семинарию Святого Духа. Обучение в Бучаче стало для меня прорывом в духовной жизни. Я думал ехать в василианский монастырь или в семинарию. Семинария, конечно, дала своё. Я благодарен призванием Богу и тем пастырям, которые показали очень хороший пример. Некоторое время я писал статьи в журнал «Миссионер».

– В семинарии вы начали заниматься военным капелланством. Почему именно этот путь выбрали?

– Тогда в семинарии были такие, как я. Вместе с о. Богданом Манишиным, сегодня уже владыкой, мы пробовали в семинарии открыть новые направления, в частности, военное капеланство, что было чуть большее, чем приходская жизнь. Капелланство военное, студенческое и сирот стало очень актуальным.

Тогда еще никто не понимал, что означало слово «капелланство». И как-то из первых кирпичиков начали строить что-то серьёзное. Здесь надо искать подход, быть гибким, отвечать на вызовы и помочь военным быть с Богом. Центром была Академия сухопутных войск.

– Как вы, будучи молодым семинаристом, искали подход к зрелым и серьёзным военным?

– Я предлагал, чтобы они выбирали тему встречи, а в целом было интересно. У них будни зеленые, а здесь – кто-то в чёрном пришел и предлагает пойти в паломничество или даже на пиццу. Мы старались быть друзьями. И многие выпускники ещё тих лет начали мне писать. А если они помнят и признают это, значит мы нашли правильный подход к их сердцу.

– В 2006 году состоялось освящение храма в военной академии, и это был первый большой проект. Не было ли вам, семинаристу, страшно искать деньги, общаться с военным руководством?

– Была вера, что это Божье дело. Военные были вне поля зрения всех Церквей некоторое время. Для меня первые месяцы служения там были страшно неуверенными. Приход состоял из курсантов, и не было средств. Финансы брали где-то со всего мира. Впоследствии мы поверили, что это распространится на силовые структуры. Мы воспитывали добрых христиан. Они возвращались домой и знали, что такое Церковь. Часто и православные священники благодарили, что мы воспитали им хороших прихожан.

– Как удалось создать капелланские структуры? Сколько сегодня есть капелланов?

– Капелланская структура – это 23 священника, всех работников у нас 49. Мы стараемся заботиться о каждом. Пытаемся искать локальные средства среди жертвенных украинцев, готовых нас поддержать. Спасибо за этих людей во всём мире. Капелланство требует усилий, но когда у тебя есть поддержка, то ты ощущаешь больше возможностей служить Богу. Стараемся, чтобы семинаристы тоже имели стимул служить.

Я считаю, что пожертвование – это хороший жест. Мы никогда не оценим стоимости того, что имеем, пока не научимся делиться с ближним. Как тот богач в притче о богаче и Лазаре. Человек, даже если зарабатывает, впадает в кризис. Поэтому важно делиться. Человек хочет жертвовать честным людям. Мы заслужили репутацию честности.

Каждую неделю проводим сбор средств на лечение детей. Когда трагедия в семье, то идут, прежде всего, в Церковь. Часто Церковь упрекают, что она богата. Но никто не говорит о вещах милосердия, которые Церковь делает тайно. Конечно, нужно, когда просишь деньги, предлагать различные проекты. Например, был один американец, который сказал, что может дать средства на горючее. Мы могли, конечно, сказать, что нам больше на сирот нужно, на их поддержку. Но если в автомобилях священников будет горючее, то они смогут и поехать, и исповедать, и выполнить другие задачи.

Ждём дату хиротонии. Помолимся за о. Степана.

Пресс-служба Секретариата Синода Епископов УГКЦ