«УГКЦ несёт в себе экклезиологическую память неразделённой Церкви первого тысячелетия», – Блаженнейший Святослав для издания «Il Timone»

– Ваше Блаженство, расскажите нашим читателям об Украинской Греко-Католической Церкви, её истории, современности. Что это за Церковь?

– Украинская Греко-Католическая Церковь – это Восточная Католическая Церковь своего права, наибольшая среди всех Восточных Церквей, находящихся в единстве с Католической Церковью. Её корни уходят во времена Киевской Руси, а сегодня, благодаря присутствию наших верных во всём мире, она является глобальной Церковью. Наша Церковь родилась из крещальной купели св. Владимира Великого в 988 году. Надо отметить, что христианство пришло в Украину из Константинополя. Именно поэтому наша литургическая традиция определяется как византийско-славянская. В отличие от других украинских Церквей, дочерей Владимирова крещения, мы всегда сохраняли общение с преемником апостола Петра, особенно с 1595 года, когда наши епископы съехались в Брест, чтобы подписать декрет, который подтвердил их общение с епископом Рима, а затем с всей Вселенской Церковью. Именно поэтому в прошлом веке мы были жестоко преследуемы советской властью. В течение десятилетий нашу Церковь пытались уничтожить: епископов, священников и множество мирян отправили в концентрационные лагеря.

– В книге «Скажи мне правду» вы дали интересное определение вашей Церкви: «УГКЦ является призывом, она не даёт покоя ни Западу, ни Востоку». Что вы имеете в виду?

– Мы Церковь, которая несёт в себе экклезиологическую память ещё неразделённой Церкви первого тысячелетия. Сохраняя в церковной идентичности полноценное бытие Восточной Церкви в общении с преемником апостола Петра, мы несём миссию и обязанность свидетельствовать единство Вселенской Церкви, быть посредниками между Востоком и Западом и помочь им полноценно «дышать двумя лёгкими». Вот почему мы в определённом смысле являемся призывом, не дающим покоя ни Западу, ни Востоку. Кроме этого, я убеждён, что диалог с нашей Церковью станет большой помощью современным христианам в осознании значения единства Церкви Христовой.

– Какие последствия имела для вас верность преемнику апостола Петра в XX веке и какое значение имеет сегодня?

– Именно за общение с епископом Рима, которое для нас является не только каноническим фактом, но и, прежде всего, духовной действительностью, в ХХ веке мы заплатили высокую цену – кровь бесчисленных мучеников, сыновей и дочерей нашей Церкви. Вследствие Львовского псевдособора 1946 года в течение следующих десятилетий наша Церковь переживала тотальное уничтожение со стороны советской власти. Мы были самой многочисленной преследуемой Церковью прошлого века и самой большой социальной группой сопротивления в атеистической системе Советского Союза.

Считаю, что жертва наших мучеников сегодня мало известна, можно даже сказать не должным образом оценена. Для православных Московского патриархата наша верность преемнику Петра считается «препятствием в экуменическом диалоге». Дошло до того, что представители этой Церкви даже просили в Риме прекратить наше существование.

Убеждён, что и со стороны Вселенской Церкви идентичность УГКЦ должна быть по-новому открыта и осмыслена.

– Вы могли бы привести статистические данные, которые свидетельствуют о масштабах этих преследований?

К большому сожалению, мы не имеем окончательных сведений о масштабах преследования нашей Церкви в Советском Союзе. Уже давно мы пытаемся установить историческую правду, в частности, языком статистических данных. Однако до сих пор нет соответствующих научных исторических исследований, поскольку остаётся проблема доступа к архивным документам.

Приведу вам пример Галицкой митрополии. В 1938 году эта митрополия насчитывала 7 епископов и 1 апостольского администратора, 2387 приходов, 2567 приходских храмов, 2352 епархиальных священников и 123 иеромонаха, почти 500 семинаристов, 31 мужской монастырь и 121 женский. В 1943 году было 3,6 миллиона верующих. В отчёте председателя Совета по делам РПЦ Г. Карпова Н. Хрущеву за 1956 год названы 344 греко-католических епископов и священников (включая митрополита Иосифа Слипого и 6 епископов), которые с 1945 по 1950 год были репрессированы.

Поэтому наша Церковь потеряла не только свою материальную собственность, но и многих сыновей и дочерей.

– Образцовой фигурой в истории вашей Церкви является кардинал Иосиф Слипой. Какова его установка остаётся актуальной и в наше время?

– В издании «Скажи мне правду» я говорю о том, что патриарх Иосиф Слипой получил от Господа особый дар полностью пережить пасхальное таинство своей Церкви: он был свидетелем её распятия и воскрешения. После восемнадцатилетней каторжной жизни в различных лагерях ГУЛАГа он видел свою миссию в служении человеческой личности, вивосстановлении её достоинства. Надо сказать, что для него понятие достоинства человеческой личности было тесно связано с христианской верой, ведь он видел, как атеизм может уничтожать человеческое достоинство. Я убеждён, что сегодня, когда мы наблюдаем за появлением и развитием новых форм атеизма, это духовное наставление патриарха Иосифа очень актуально.

Второй аспект его учения, по моему мнению, актуален и в наше время – это призыв к развитию науки. Если Церковь хочет вести  диалог с секуляризированным миром, то она должна развивать христианскую мысль высокого уровня. Патриарх Иосиф утверждал, что только правда может спасти современную культуру, – правда как способ бытия, как личность. Перед вызовом различных современных идеологий мы нуждаемся в такой правде.

– Меняя тему, хотел бы спросить вас о создании автокефальной Православной Церкви в Украине – событии, которое спровоцировало кризис в православном мире между Константинополем и Москвой. Какой могла бы быть роль УГКЦ в этой ситуации разделения между христианами?

– Украинская Греко-Католическая Церковь не раз заявляла свою позицию по предоставлению автокефалии Украинской Православной Церкви со стороны Константинополя. Мы положительно оцениваем этот процесс, считаем его важным шагом в преодолении раскола между Православными Церквами и выходе украинского православия из изоляции в православном мире, однако мы не являемся участниками этого процесса и считаем его внутренним делом Православных Церквей.

В то же время я бы хотел заметить, что православный мир внутри разделён и требует вселенского арбитра, чтобы помочь местным Церквам достичь согласия и церковного единства. Думаю, миссия нашей Церкви заключается в том, чтобы свидетельствовать это единство и молиться за наших православных братьев.

– В заключение я бы хотел вернуться к теме веры. Какова роль традиции в передаче веры?

– Для нас, восточных христиан, традиция является интегральным процессом передачи веры из поколения в поколение: то, что апостолы получили от Христа через дар Святого Духа, Церковь должна передавать нынешним и последующим поколениям. Речь идёт о том, чтобы передать дар веры. Традиция заключается не только в том, чтобы сохранять определённые обряды или ритуалы, её задача – передавать содержание христианской жизни.

– Ваше Блаженство, насколько важной в новой евангелизации является Литургия?

– Чтобы ответить на ваш вопрос, я бы хотел упомянуть св. Иринея, который учит, что настоящая традиция проявляется, когда Церковь совершает служение Святых Тайн. Ту самую божественную реальность, которую переживали апостолы, мы можем испытать с помощью Божественной Литургии. Именно Литургия как божественная действительность выводит нас за рамки обычного светского мышления, которое разделяет людей на традиционалистов и либералов. Ведь лицо Христа всегда остаётся прежним. И в Божественной Литургии Церковь дарит Его лицо людям своей эпохи.

Перевод с итальянского языка Секретариата Главы УГКЦ в Риме