Владыка Игорь Возняк: «Был готов к служению в подполье до конца жизни. Но поверил, что мы увидим, как наша Церковь выйдет из подполья. И случилось по вере...»

Так были узаконены репрессии против греко-католиков, сотни священников, которые не отреклись от веры, были высланы в Сибирь и в Казахстан. Однако все эти годы Церковь жила – и на поселениях, и в Великой Украине. О последних десятилетия духовной жизни в подполье вспоминает владыка Игорь Возняк, архиепископ и митрополит Львовский.

«Тогда, в 70-е, трудно было даже думать о выходе из подполья... Союз был мощный, и то, что эта стена рухнет, казалось невозможным. Поэтому я был готов к такому служению до конца своей жизни. Но помню, как отец Михаил Винницкий, вернувшись после четвёртого осуждения, сказал: «Мы ещё увидим, как наша Церковь выйдет из подполья...». Я тогда очень проникся этим и поверил. И произошло по вере...»

Владыка Игорь Возняк был причастен к такому служению фактически с самого детства. Подпольным священником УГКЦ был и его отец.

«Папа был учителем начальной школы в селе Липнице (Николаевский район Львовской области. – Ред.), – рассказывает он. – Наша семья снимала квартиру, имела заём на дом, нас было четверо детей... И как-то в 1964 году, я был в пятом классе, под вечер, к нам в дом пришли двое: ничего не говоря, посветили фонариками, увидели две наши иконы и ушли. И началось: в районной газете появилась статья о папе – что «учитель молится», потребовали, чтобы папа снял иконы, публично отрёкся, иначе снимут с работы... Папа не снял. В районе был большой педсовет, с голосованием. Папа надеялся, что всё-таки люди не будут голосовать за его изгнание, но так не произошло: голосовали даже папины друзья – таков был страх... И папа пошёл работать в колхоз, на тяжёлую работу, потому что было указание – ни в коем случае не назначать его даже звеньевым... Но иконы мы не сняли, а в папиной жизни появились люди из церковного подполья. Временами он ездил во Львов, где тайно встречался с отцом Михаилом Винницким, со священниками. Иногда он брал с собой и меня, и я понял, что папа готовится к священству. Мы не знали, когда его рукоположили, – это был, пожалуй, январь 1969-го, потому что отец Михаил нам сказал: «Ваш отец – священник, у вас в доме будут службы Божьи, но говорить об этом никому нельзя...».

Владыка рассказывает о квартире на улице Лесной, под Высоким Замком во Львове, где собирались отцы редемптористы, которые были преследуемыми, но очень активными в подполье, и к которым присоединился и его отец. Среди них был епископ Василий Величковский – местоблюститель митрополита Иосифа Слепого, провозглашённый блаженным папой Иоанном Павлом II. Редемптористы вели подпольную апостольскую деятельность, действовала подпольная духовная семинария.

«Папа был требовательным: дома еженедельно мы читали катехизис, он давал нам книги о жизни святых, – вспоминает владыка Игорь. – Наверное, это были первые струны, которыми Господь направлял мое призвание... Отец часто брал меня с собой во Львов – и на подпольные собрания тоже. Как-то мы зашли в костёл, где служил отец Рафаил Керницкий (римо-католикам в те времена было разрешено служить легально. – Ред.), и я услышал его проповедь на польском, я почти ничего не понимал, но это ударило, поразило меня, и я подумал, что тоже хотел бы проповедовать – на украинском языке...».

Позже, после службы в армии в Казахстане, Игорь Возняк нашёл во Львове работу и временно поселился у отца Михаила Винницкого, на улице Марко Вовчок, – в его доме был один из центров подполья УГКЦ. Видел его ежедневную священническую подвижническую жизнь, и это лишь укрепило решение вступить в подпольный монастырь Ордена Святейшего Искупителя (ОСИ). В 1974 году он стал послушником (новиком), а в следующем – составил первые обеты и начал изучать философию и богословие в подпольной семинарии.

«Нас собирали раз в две недели – в зависимости от возможностей найти помещение, – вспоминает владыка. – Приходили по два-три, наш магистр говорил с нами о новициате, читал правила и науку, исповедовал, служил Литургию, и мы по одному расходились...»

В 1977-ом брат Игорь Возняк переехал в Винницу, чтобы продолжить обучение в подпольной семинарии редемптористов, где преподавали подвижники ОСИ, которые в то время прошли по два-три срока заключений и ссылки: Григорий Мысак, Степан Яворский, Михаил Хрыпа, Филимон Курчаба, Роман Бахтиловский.

«Политических и религиозных лиц, отбывших ссылки, не пускали за Збруч – проживать во Львове или Тернополе легально они не могли, – рассказывает владыка Игорь. – Подполье УГКЦ и, в частности, конгрегации ОСИ поддерживали отцов, осевших в Хмельнике, Виннице, других городах по ту сторону Збруча, и посылали к ним на помощь и воспитание молодых священников и монахов...».

В 1980-м Игорь Возняк сдал семинарские экзамены и принял рукоположение от митрополита Владимира Стернюка во Львове, в его квартире на улице Туган-Барановского (бывшая Чкалова).

«Родные ещё долго об этом не знали. Они узнали позже, потому что общались с отцами, – рассказывает владыка Возняк. – Вернулся в Винницу, но не имел там возможности служить для верующих, позже перебрался в Тернополь, где был пономарём в римско-католическом костёле, и это давало возможность нелегально уделять верующим греко-католикам таинства...».

Отец вспоминает времена выхода УГКЦ из подполья – в частности, март 1989 года, когда Церковь уже вышла из подполья, и вступило в силу движение за её легализацию. Шестеро греко-католических священников отправились в Москву, чтобы подать заявление в президиум Верховного Совета СССР об официальной регистрации Церкви. В составе делегации были епископы Филимон Курчаба, Софрон Дмитерко и Павел Васылык и священники Григорий Симкайло, Владимир Вийтышин, в настоящее время митрополит Ивано-Франковский, и Игорь Возняк, ныне митрополит Львовский.

«Мы пришли в приёмную в священнической одежде, и это само по себе вызвало шок, потому что наша Церковь была запрещена с 1946 года, – рассказывает владыка Игорь. – Мы знали, что Горбачева нет – в тот день он поехал в Китай, и попросили встречи с Лукьяновым (председатель ВС СССР, участник ГКЧП. – Ред.). Несколько дней приходили в приёмную, нам что-то обещали, хотя мы знали, что это отговорки, и наконец отказали. И мы решили объявить протест и голодовку, пока нас не примут. Приехали журналисты – американские, немецкие, французские, весть быстро разошлась. Мы оставались в приёмной. Приехали три «воронка», полно милиции и представителей КГБ, нас хотели забрать в психушку. Но мы были не одни – были и иностранные журналисты, и диссиденты...».

Но рабочий день заканчивался, приёмная закрывалась, и священников могли «убрать» по другой статье. И тогда они пошли на Красную площадь – в епископских мантиях и рясах с панагиями и крестами. Можно себе представить, какое впечатление всё это произвело на красную Москву и иностранных журналистов. Там было сделано знаменитое фото шести священников на фоне собора Василия Блаженного – случайное фото, которое стало историческим.

Тогда священников уговорили поехать домой, в Украину, пообещав – «мы сообщим вам о решении». Но волну протестов и требований – и по Церкви в частности, уже было не остановить. На Арбате началась голодовка верующих и диссидентов...

http://reradio.com.ua