Владыка-номинант Владимир Груца: «Моё призвание – Божья тайна, которую я буду открывать до конца жизни»

Примером опровержения такого стереотипа является фигура о. Владимира Груцы, который является пастырем, монахом-редемптористом, а вскоре станет ещё и Епископом-помощником Львовской архиепархии УГКЦ.
Перед интервью жду будущего владыку возле митрополичьих палат на территории Свято-Юрского комплекса. Уже по-весеннему тепло, в воздухе витают слова богослужения из собора. И тут выходит статный русый монах. Искренне улыбаясь, говорит: «Извините, только что из села приехал. Перед этим был на реколекциях. А я вас знаю». Я смущенно отвечаю, что, возможно, пересекались на каких-то церковных событиях. «Вы года три-четыре назад брали у меня интервью о монашеской жизни на радио "Воскресение"», – пояснил отец. У будущего епископа хорошая память, а я уже и забыла...
Далее идём с о. Владимиром в помещение Патриаршей курии на территории комплекса. По дороге встречаем какого-то священника. Отец Владимир сразу к нему: «Поздравляю вас, отче, с хорошим днём. Не переживайте, всё решим вместе».
Перед беседой владыка-номинант попросил: «Я особо не готовился к интервью. Воспринимайте меня как пастыря, который просто пришёл к вам».

– Владыка-номинант, о вашем происхождении, детских годах, юности мало известно. Много информации о вашем обучении, научной деятельности...
– Я родился в 1976 году в Добромиле Старосамборского района, на Львовщине. Как известно, в то время Церковь выходила из подполья. Рос я, фактически, возле монастыря отцов василиан, где, кстати, свой новициат проходил митрополит Андрей Шептицкий. Когда меня сегодня спрашивают о том, как и когда я почувствовал монашеское призвание, то не могу точно ответить. Для меня это Божья тайна, которую я буду открывать до конца жизни. И я не жалею об этом выборе. И если бы мне вернуть время назад, то я бы снова откликнулся на зов Бога.
Я не был каким-то особенным, лучшим или самым побожным парнем. Помню, в подростковом возрасте, когда в приходском храме люди молились за монашеские и священнические призвания, я думал, что, возможно, сосед или друг уйдёт в монастырь. И этот зов пришёл ко мне.
Вспоминаю свою подготовку к Первой Исповеди и торжественному Святому Причастию. Мне тогда было 14 лет. Я делал это самостоятельно, потому что группа моих ровесников приступала к этим Таинствам уже ранее. Читал, размышлял...
 

– Когда вы решили вступить в монастырь, как на это отреагировала ваша семья?
– Благодарен родным за то, что уважали мой выбор. Они говорили мне: если я буду счастливым, то и они также.
 

– То есть они вас не отговаривали?
– Возможно, было такое желание в их сердцах, но я этого не чувствовал.
 

– Вы сразу после школы поступили в монастырь?
– После окончания Добромильской средней школы я поступал в университет, но мне не хватило баллов. Поэтому получил год на размышления и пошёл учиться в училище, а после этого поступил в новициат Ордена Наисвятейшего Избавителя (отцы редемтористы).
 

– Почему редемптористы, а не василиане или студиты?
– В Тернаве, в приходе, где я провёл своё детство, первым пастырем был о. Михаил Волошин, ОНИ. Этот священник произвёл на меня большое впечатление. После него служил ещё один редемпторист отец – теперь владыка Ярослав (Прыриз), который оказал на меня не меньшее влияние. Когда пришло время делать выбор, я хотел поступать в семинарию, но было поздно подавать документы. Поэтому Божьи тропы привели меня странным путём именно в монастырь редемптористов.
 

– А потом как вы оказались в Польше?
– После прохождения новициата в монастыре редемптористов в Кохавине (пгт Гнездычев Жидачовского района Львовской области) меня отправили на учёбу в Польшу. Я проучился два года в Папской богословской академии (теперь Папский университет Иоанна Павла II), а затем ещё год в г. Тухов (Польша) в Высшей семинарии редемптористов. Впоследствии настоятели решили послать меня ещё дальше, в Инсбрук (Австрия), где я продолжил обучение в университете, окончив который, я защитид докторскую диссертацию по догматическому богословию на тему «Таинство Покаяния в свете Христова Воскресения».
 

– Вы хорошо знали немецкий?
– Язык изучал на месте, хотя и имел базовые знания ещё со школы. Перед занятиями каждый вечер 15 минут читал Новый Завет на немецком языке.

– Я заметила, что у каждого пастыря есть своя изюминка, то, над чем он размышляет и о чём говорит во время проповедей. Вы много проповедуете о таинстве Исповеди и издали книгу «Святое таинство Покаяния в свете Христова Воскресения. Понимание исповеди в Украинской Греко-Католической Церкви».
– Ответ на это можно найти в моём прошлом. Когда я вернулся из Австрии, меня рукоположили в священники. В первый пастырский год (в монастыре во Львове) я много времени провёл в исповедальне храма Святого Иосафата. Приходило много людей с разными болями и грехами. Тогда я осознал великую важность таинства Исповеди. Это побудило меня к тому, чтобы сделать большое богословское исследование об этом Таинстве.
Во время обучения в Австрии, при монастыре редемптористов я работал в пастырско-консультативном центре, где оказывали психологическую помощь и исповедовали. Там я осознал, какое целительное значение имеет таинство Покаяния и в европейском обществе.
 

– Думали ли вы когда-нибудь, что можете стать епископом?
– На самом деле, это то, чего я хотел меньше всего. У меня были замыслы по работе с молодёжью в Гнездычеве. Если бы знал, что будет такое решение Церкви, то точно не строил бы таких масштабных планов (смеётся). Это было для меня неожиданностью.
Помню, номинация на епископа пришлась на Рождество. Поэтому я имел возможность размышлять об этом вместе с Марией и Иосифом. Ведь у них тоже были свои планы на жизнь, и Божье провидение вмешалось и изменило их. Я думал так: я шёл в монастырь, прошёл новициат, принёс монашеские обеты, брал ответственность... Однако решение о епископстве не зависело от меня – так распорядилось Божье провидение. Рассуждал: если бы все епископы отказывались от сана, то что бы тогда было с нашей Церковью? Поэтому я вместе с Богородицей размышляю в своём сердце об этом и хочу только в руки Господа отдать своё служение.

– Ваше будущее епископство несколько уникально: Львовская архиепархия едва ли не единственная в УГКЦ будет иметь трёх владык...
– Если не ошибаюсь, то в одной епархии может быть даже три епископа-помощника. Поле для работы очень большое. Во Львовской архиепархии речь идёт не только о классическом пастырстве. На этих просторах много учебных заведений, и Церковь должна думать меркам категориального пастырства. В нашем монастыре нас учили, что уже прошло то время, когда люди сами приходят в храм. Число прихожан будет всё меньше и меньше. Мы должны выходить к людям и приглашать их в храм.
 

– С чем это связано?
– Изменился стиль жизни. В 1990-е годы, когда Церковь выходила из подполья, царил духовный пыл. Всё имеет такую тенденцию: пыл, выход на вершину и спад. Сейчас общество предлагает молодым людям альтернативу через СМИ. Мы же должны предложить им что-то своё. Например, если говорим о молодёжи, то следует признать, что сейчас молодые люди не хотят слышать об определённых запретах. Напротив, категорические запреты побуждают их делать то, что не разрешено. Поэтому нужна альтернатива. В Кохавине мы с молодёжью распланировали неделю так, чтобы у них не было много свободного времени, а были они заняты в жизни Церкви.
 

– Планируете продолжать работать с молодёжью как епископ?
– Постараюсь идти ко всем. Ещё не знаю, какие задачи поручит мне Митрополит Игорь. Ведь каноническое назначение епископа-помощника – быть помощником Архиепископа и Митрополита. Однако буду стараться работать с молодёжью.
 

Руслана Ткаченко, Департамент информации УГКЦ

«Мы не агитировали и не говорили, кто за что должен голосовать, а просто донесли правду», – Глава УГКЦ о поездке в Нидерланды
Четверг, 31 марта 2016, 19:31

На днях делегация украинских религиозных деятелей – представителей Всеукраинского совета Церквей и религиозных организаций, побывала с официальным визитом в Королевстве Нидерландов для проведения встреч накануне консультативного референдума об утверждении Соглашения об ассоциации между Украиной и Европейским Союзом.
В состав делегации входили Патриарх Филарет, Предстоятель Украинской Православной Церкви Киевского Патриархата; Верховный Архиепископ Святослав, Глава Украинской Греко-Католической Церкви; Архиепископ Пётр Мальчук, Ординарий Киево-Житомирский Римско-Католической Церкви в Украине; Станислав Носов, Президент Украинской унионной конференции Церкви адвентистов седьмого дня; Яков Дов Блайх, Президент Объединения иудейских религиозных организаций Украины, Главный раввин г. Киева и Украины; Муфтий шейх Ахмед Тамим, Председатель Духовного управления мусульман Украины; Анатолий Райчинец, заместитель генерального секретаря Украинского Библейского Общества; Архиепископ Евстратий (Зоря), Секретарь Священного Синода Украинской Православной Церкви Киевского Патриархата; Геннадий Белорицкий, юридический советник Главного раввина г. Киева и Украины.
Отец и Глава УГКЦ Блаженнейший Святослав рассказал в интервью Департаменту информации УГКЦ о цели визита и его итогах.

– Блаженнейший Святослав, делегация Всеукраинского совета Церквей и религиозных организаций вернулась из поездки в Нидерланды. Анонсировалось, что вы едете туда популяризировать Украину перед референдумом. По вашим ощущениям, насколько это удалось?
– Думаю, покажет время, покажут результаты референдума, что именно нам удалось сделать. Всеукраинский совет Церквей решил осуществить такую поездку в Нидерланды, чтобы установить прямой диалог не только между нашей властью и политиками Украины, потому что они туда и без нас ездят и общаются с соответствующими органами Нидерландов. Мы хотели быть голосом гражданского общества, хотели пообщаться с представителями различных кругов в Голландии, чтобы они действительно поняли, что происходит в Украине. Потому что российская пропаганда в Нидерландах очень мощная и она уже посеяла очень много дезориентации.

Она сказала, что никогда не думала, что именно религиозные лидеры её вдохновят в следующую субботу выйти на уличную манифестацию, чтобы сторонники её партии поддержали Ассоциацию Украины с ЕС

Есть несколько таких мифов, которые Россия пропагандирует. Например, что Ассоциация с Украиной – это уже разрешение нам на вступление в ЕС. А многие голландцы не соглашаются сегодня на расширение ЕС, потому что ассоциация – это как помолвка, а вступление – уже как брак, несущий с собой много обязательств, в частности со стороны Нидерландов.
Второй миф, который распространяет наш северо-восточный сосед, Украина – это разделенная страна, которая не имеет ни стабильной экономики, ни стабильной общественно-политической ситуации и неизвестно или это вообще государство как таковое.
Поэтому мы хотели донести, что на самом деле творится в Украине. Мы рассказывали, что Украина сегодня едина, как никогда, чтобы обосновать, почему всё-таки украинское общество ориентируется на европейские ценности как таковые.
Удалось ли нам это? Увидим. Но было несколько интересных моментов. Мы имели встречи с сенаторами верхней палаты Парламента, с комитетом международных отношений, где были представители разных политических сил. И когда мы начали общаться, доносить наши мысли, то была интересна реакция на наши просылы представительницы Социалистической партии Нидерландов, которая по своей платформе является не только антиклерикальной, но де-факто предвзятой ко всему тому, что исходит из религиозной среды. Но послушав нас, она сказала, что никогда не думала, что именно религиозные лидеры её вдохновят в следующую субботу выйти на уличную манифестацию, чтобы сторонники её партии поддержали Ассоциацию Украины с ЕС.
Видимо, в определённый момент она почувствовала, что мы говорим правду, правду, которая пробивает любые предубеждения, даже идеологические или партийные.
 

– Не переступает ли ВСЦиРО пределы своей компетенции, когда едет в Нидерланды агитировать за политическое решение?
– Этот вопрос нам задавали на всех встречах, поскольку Нидерланды – не просто светское государство, а секуляризованое государство, где каждая общественная активность религиозных деятелей воспринимается как вмешательство в политику. И как нарушение принципа отделения Церкви от государства.
На это единогласно мы отвечали, что мы являемся представителями негосударственной общественной организации, которая называется «Всеукраинский совет Церквей и религиозных организаций». Нам, как пастырям, не всё равно, как живут наши верные.
Более того, вопрос свободы – это не только вопрос свободы совести или иной религиозной доктрины, это и вопрос человека как гражданина того или иного государства.
Итак, мы ехали туда как представители гражданского общества, простых людей, чтобы быть альтернативным источником информации для политиков или других государственных органов и завязать диалог от сердца к сердцу: простых людей Украины к простым людям Нидерландов. Это было нашей целью.
Никто из нас не собирался вмешиваться в государственные дела. Мы даже прямым образом не агитировали и не говорили, кто за что должен голосовать, а просто донесли людям правду об Украине, о чём думают обычные украинцы, каковы их стремления, чтобы выбор голландцев, когда они его сделают, был сознательным. Потому что голландцы очень мало знают об Украине, а если что-то и знают, то, как правило, то, что им подаётся через идеологических посредников, которые просто искажают их представление об Украине как таковой.
 

– В делегацию входили христиане, мусульмане, иудеи. Как это было воспринято? И почему не было представителей УПЦ (МП)?
– Этот вопрос нас тоже всё время сопровождал: а где Московский патриархат, поддерживает ли он это...?

Сам состав делегации был мощным посылом, говорящим о нашей консолидации, которая сегодня существует в религиозной среде

На это мы говорили, что все решения ВСЦ принимаются консенсусом и УПЦ (МП) поддержала поездку нашей делегации в Нидерланды. Если бы этой поддержки не было, то мы не могли бы быть официальной делегацией, представляющей всех членов Совета. И в делегации не было не только представителей МП, но и лютеран, баптистов, пятидесятников... То есть это был не весь Совет Церквей, но поскольку решение по формированию делегации было решением ВСЦиРО, то делегаты призваны были представлять всю организацию.
Думаю, УПЦ (МП) могла по определённым дипломатическим мотивам не направить своего представителя, но об этом могут только они сказать.

Сам факт, что из Украины приезжают не только представители христианских конфессий, но и Главный раввин Украины, муфтий Главного управления мусульман Украины, показывал консолидированность и гармонию в отношениях между различными религиозными сообществами. И сам состав делегации был мощным посылом, говорящим о нашей консолидации, которая сегодня существует в религиозной среде, в частности по европейскому выбору Украины.
Наша делегация откровенно поражала голландцев. Для них это было что-то незаурядное. И они говорили, что и состав этой делегации, и картина, которую они увидели, для них стали очень яркими и красноречивыми.

– Вот вы сказали, что хотели донести правду. Можете уточнить, из каких элементов состояла эта правда?
– Прежде всего, мы хотели объяснить, почему украинцы – это европейцы. Что составляет эту нашу европейскую идентичность.
Также хотели сказать, что мы являемся свидетелями рождения новой политической нации Украины, которая является не эксклюзивной, то есть Украина для украинцев, а инклюзивной – Украина для всех. Для всех, кого объединяют эти европейские ценности, за которые сегодня страдает Украина. Украинскими патриотами стали евреи и мусульмане, и представители других конфессий, которые, возможно, этнически состоят не только из украинцев. Им также интересно было услышать, что большая часть солдат, которые борются за свободную независимую Украину, русскоговорящие.

По крайней мере, никто из них не говорил, что не будет голосовать за Украину
 

Культурные деятели, философы и просто свободные граждане России выезжают из России в Украину, и здесь их не просто хорошо принимают, а они чувствуют себя как дома, в свободном государстве. И что русская культура в Украине не является ни униженной, ни маргинализированной.
 

– По вашим наблюдениям, как будут голосовать на референдуме те, с кем вы встречались?
– Мы не хотели прямо повлиять на их мнение. Но в контексте общения с нами даже те журналисты, которые приходили на интервью, будучи скептичными в отношении Украины, они убеждались, что украинцы – это не мечтатели, они чётко и ясно понимают, чего хотят, и не надеются, что ЕС или голландцы вместо украинцев будут делать их изменения. Ну, и они выходили под определённым впечатлением. По крайней мере, никто из них не говорил, что не будет голосовать за Украину.
 

Беседовал о. Игорь Яцив